163
Одной из самых знаменитых песен военных лет могло и не быть, если бы на съёмках фильма «Два бойца» не случился творческий ступор. Сцена в землянке, где два фронтовых друга говорят по душам, у режиссёра Леонида Лукова не складывалась. Тогда он попросил композитора Никиту Богословского написать мелодию.
Богословский, обычно кропотливый в работе, вдруг сел за рояль — и сразу родилась та самая мелодия. Позже он признавался:
«Это случилось в первый и, наверное, в последний раз в моей жизни!»
Поэт Владимир Агатов написал слова уже под готовую музыку. Тут же вечером нашли гитариста, разбудили Марка Бернеса, исполнявшего главную роль, и поехали записывать. Студия была закрыта — дверь пришлось вскрыть аккуратно, по-боевому.
Бернес, который обычно был перфекционистом, записал песню… с одного дубля. Про такие вещи говорят: как ангел пролетел.
Песня разошлась по стране миллионами копий. Легенда гласит, что первый штамп пластинки оказался бракованным — на него упала слеза техника. Вряд ли это правда, но кто не почувствовал комок в горле, услышав:
«Ты, любимая, знаю, не спишь…»
После Бернеса «Тёмную ночь» исполняли десятки артистов. А в проекте «Песни Победы. Голоса поколений» 9 мая на Поклонной Горе эту тихую, глубокую песню поёт один из финалистов «Родников» — Мухтар Хордаев.
Василий Иванович Лебедев-Кумач в ночь на 23 июня пишет стихи и отдает и в газету «Правда», которая печатает их уже на следующий день, 24 июня. А через два дня на «Белорусском вокзале», еще не уехавшие на фронт остатки Краснознаменного ансамбля песни и пляски Красной Армии, исполнили «Священную войну» перед частями, которые отправлялись на фронт. Пять раз. Музыку написал руководитель ансамбля Александр Александров, имя которого главный военный коллектив страны носит до сих пор.
Песня поначалу впала в немилость, потому что в ней всё было по-настоящему: бой смертный, а не легкая прогулка на чужой территории, война народная, потому что идет на своей, священной земле:
Не смеют крылья черные
Над Родиной летать,
Поля ее просторные
Не смеет враг топтать!
Но уже осенью 1941 года, когда стало ясно, что боевые действия надолго, песню «Священная война» вернули в строй. От ее могучей, мобилизующей силы до сих пор у каждого русского человека мурашки по коже. Это была первая песня на долгом пути к Победе.
Густо, сытно, по-победному!
Это «Солдатская каша», новая песня от дуэта «Смысл Есть» — Ирины Ламили и Дмитрия Святозара, победителей конкурса «Родники».
Они поют о том, что знают все без слов: солдатская каша — больше, чем еда. Это вкус службы, побед, полевых будней и долгих дорог. Песня — с характером, с юмором, с теплом.
Мы даже проверили: до сих пор не было ни одной песни, посвящённой армейским поварам. А ведь без них — ни шагу в строю, ни ложки в котелке.
И это — первая композиция, которая выходит под флагом нашего нового музыкального лейбла «Родники».
Слушайте и подпевайте на всех цифровых площадках.
Песня горячая — подавайте первым!
Перед самой Великой Отечественной войной на экраны выходило много фильмов о том, как мы будем бить врага на его территории: смело, мощно, сильно. Но есть среди них один, который полюбился зрителям как раз за изображение мирных будней колхоза, куда случайно заглядывает бывший танкист Клим Ярко в исполнении кумира всех советских женщин – Николая Крючкова.
«Здравствуй, милая моя…» по отношению к мужчине впервые было произнесено именно в фильме «Трактористы». Он вообще сразу разошелся на цитаты. «Трактор, хлопцы, это танк!»
Поскольку трактор в военное время планировали превращать в танк или хотя бы в боевую машину пехоты, песню, которую исполняет Николай Крючков, однозначно воспринимали как предупреждение всем врагам молодой советской страны. Тем более, что как раз тогда шло победоносное для Красной Армии сражение на Халхин-Голе. Врага ждали с востока, где хозяйничала империалистическая Япония, поэтому поэт Борис Ласкин так и написал в стихах: «В эту ночь решили самураи перейти границу у реки…» Композиторы, братья Покрасс написали прекрасную, почти маршевую мелодию, и песня про трех друзей-танкистов, часовых родины, ушла в народ, стала неформальным гимном даже не танковых, а пограничных войск Советского Союза. Потом, уже после победы над Японией, самураев заменили на «вражью стаю».
Один из признанных шедевров Марка Бернеса — песня «С чего начинается Родина?». Он исполнил её так проникновенно, что долгое время никто не осмеливался повторить.
Позже это сделал Иосиф Кобзон — ещё один гигант русской песни. Но всё же композиция из фильма «Щит и меч» с музыкой Вениамина Баснера и стихами Михаила Матусовского в нашей памяти остаётся за голосом Бернеса. Его особая манера — как рассказ, как внутренняя исповедь человека, который действительно ищет ответ: с чего для каждого начинается Родина?
Сценарно песня задумывалась как лирическое продолжение образа главного героя — советского разведчика, находящегося в тылу врага. Вдали от дома, он не просто защищает страну, он задаёт себе главный вопрос: Зачем? Ради чего? Что делает Родину настолько важной, что страх уходит на второй план?
Песня и не даёт прямого ответа. Потому что у каждого он свой. Может, в строке из букваря. Может, в маминых песнях. Может, в собственном выборе. Именно поэтому песня «С чего начинается Родина?» остаётся близка каждому.
Именно эту песню исполнит Максим Резниченко, финалист проекта «Родники», на нашем концерте.
Песня «Журавли» была создана много лет спустя после Победы, когда стали уходить из жизни больные, израненные ветераны. Исчезали целые поколения фронтовиков. Именно это время навеяло поэту маленького аварского народа Расулу Гамзатову странный образ: души умирающих солдат вселяются в журавлей, которые покидают родные места. Сам поэт, правда, рассказывал про японских журавликов и настигшее его в стране восходящего солнца известие о смерти матери. Земляки уверены, что толчком к написанию текста была трагедия в одной аварской семье, где на фронте погибли 7 братьев. Как бы там ни было, «Журавли» остаются самым пронзительным реквиемом по умершим солдатам.
Правда, изначально стихотворение Гамзатова было полно местечковых, кавказских реалий: джигиты, аварский язык похож на клики журавлей, родня, смотрящая им вслед. На русский язык стихи по подстрочнику перевел замечательный поэт и фронтовик, фактически, соавтор «Журавлей» — Наум Гребнев. А до совершенства довел текст певец Марк Бернес. Бернес умирал от рака и знал, что умирает. Кажется, он искал песню, которая будет звучать ему вслед. Искал и нашёл. Измученный болезнью, он бился с поэтом и переводчиком за исправления, которые и сделали песню вечной. Вместо джигитов, появились солдаты:
— Мне кажется порою, что солдаты…
Бернес резко настаивает, чтобы убрать сравнение аварской речи с журавлиным криком: «Я не по-аварски буду петь!»
И наконец в совместных муках с Гребневым рождается строфа, точно бьющая в сердце каждого человека:
Летит, летит по небу клин усталый
Летит в тумане на исходе дня
И в том строю есть промежуток малый
Быть может, это место для меня
Настанет день и в журавлиной стае
Я поплыву в такой же сизой мгле
Из-под небес по птичьи окликая
Всех вас, кого оставил на земле
Говорят, Марк Бернес расплакался, когда услышал мелодию, которую сочинил композитор Ян Френкель. Певец записал песню с одного дубля. Через месяц его не стало. На прощании с ним звучали песни «Я люблю тебя, жизнь», «Три года ты мне снилась» и, конечно, «Журавли»…